Шулма у Генри Лайона Олди - это псевдо-Монголия. Титул гурхана, многие из имён (Джамуха, Джелмэ), сама историческая ситуация (объединение разрозненных племён под властью единого хана) из романа "Путь меча" - всё это взято из "Тайной истории монголов", летописи, повествующей о рождении и завоеваниях Темуджина, прозванного Чингисханом.
      Данное, с позволения сказать, сказание, тоже составлено мною на основе "Тайной истории монголов", и в её стилистике.
      Запоминать всё это совершенно необязательно. Главное - проникнуться духом жизни в Шулме и понять общую обстановку.

      Ыраман, сын Кошоя, родился в то время, когда Шулма была разделена на многочисленные кланы, и никто не хотел признавать соседа своим повелителем. Отец его, Кошой, происходил из знатного рода пуран и имел много скота. Его признавали ханом маалеи и прочие племена.
      Когда родился Ыраман, увидели, что в правой руке младенец зажимает сгусток крови. Позвали шамана, и тот объявил, что родился великий завоеватель.
      Когда было Ыраману восемь лет, отец сосватал за него дочку своего побратима из племени керманов. Звали её Баарчи. По обычаю, отвёз он своего сына пожить в юрту к будущему тестю. А на обратном пути встретил воинов племени рукхов, что затеяли пир. Позвали они Кошоя пировать с ними, и как доскакал он после того пира до своего стойбища, как вошёл в юрту, так и умер от отравы. Улус его распался, люди его поразбрелись, а маалеи отказались признавать себя поддаными, и угнали у вдовы Кошоя весь скот. Осталась она одна с малыми детьми, а Ырамана побратим Кошоя ей вернул и помолвку разорвал. Осталась она, кроме Ырамана, ещё с двоими, да притом из них старший не её был, а от второй жены кошоевой. Бегала она вверх и вниз по Онон-реке, собирала дикий чеснок да черемшу, выкапывала съедобные коренья, чтобы прокормить ребят. Жила же она одной мыслью - поднять сыновей, отомстить предателям-маалеям, разграбившим мужнин улус, и отравителям-рукхам, возродить величие корня Кошоева.
      Когда было Ыраману двенадцать лет, поссорился он на рыбалке со своим сводным братом, да вместе с младшим, родным братом и убили его. Теперь Ыраман главным кошоевым наследником стал.
      Воспользовался тем хан маалеев Таргутай-Кирилтух, что давно хотел погубить Кошоево семя. В наказание за убийство захватил он Ырамана в плен и надел ему на шею кангу-колодку. Так она была велика, что и есть на мог Ыраман сам. Темниц в степи не было, колодника передавали из юрты в юрту, кормили объедками, спать клали где придётся. Год прошёл. Приметил Ыраман, что в одной юрте батрацкой к нему лучше относятся, чем в прочих. Уговорил хозяина помочь ему бежать. Во время большого тоя бежал Ыраман. Хватились маалеи, да думали - не уйдёт он далеко, с колодкой-то. Всю степь перевернули, а в Онон-реку заглянуть забыли. Ыраман же лёг на воду лицом вверх, да и поплыл по течению. А колодка ему утонуть на дала. Далеко от маалейского стойбища вышел Ыраман на берег, нашёл друзей, решил - пора силу набирать.
      Стали со всей степи стекаться к нему удальцы без роду-племени, стал он набирать себе дружину. Взял за себя Баарчи, что ещё отец сосватал.
      Баарчи же подарила матери Ырамана, Оэлун, доху чёрного соболя. Забрал её Ыраман, поскакал к Ван-хану, и подарил ему ту доху. Ван-хан признал Ырамана сыном и обещал помочь ему собрать рассеяный улус.
      Был у Ван-хана приёмный сын - Джамуха. В детстве они с Ыраманом в бабки играли, потом побратались. За тем Джамухой тоже много молодых шулмусов шло, как и за Ыраманом. Уговорились они кочевать вместе.
      Однажды, когда Ыраман с воинами в отлучке был, напали на стойбище урпы. Старую обиду вспомнили - что когда-то Кошой у ихнего знатного человека жену увёл, мать Ырамана, Оэлун. В отместку забрали они Ыраманову жену, Баарчи, и выдали её за брата того человека, именем Чильчир.
      Кинулся Ыраман за помощью к родичам - Ван-хану и побратиму Джамухе. Ван-хан и Джамуха по двадцать тысяч всадников выставили. Разбил Ыраман рукхов и освободил жену. Во время ночного боя громко звал он ее: "Баарчи, Баарчи!" Баарчи услышала зов мужа, схватилась за поводья Ыраманова коня. Узнали они друг друга и обнялись. Вскоре родился у них сын Джуха. Правда, злые языки по степи шептали, что не ыраманов он сын, а Чильчира…

      Недолго жили побратимы в мире, стали соперничать, власть над своими людьми делить, решили разойтись. И Ыраман за собой часть людей Джамухи увёл. С тех пор затаил Джамуха на побратима зуб. Когда было Ыраману двадцать пять лет, знатные люди пуран и других родов признали его ханом. Так вернул Ыраман свой улус. Не понравилось это Джамухе.
      Подговорил он Ван-хана убить кошоева сына. Тот согласился, стал готовить тайное покушение. Только чудом Ыраман уцелел: двое слуг подслушали Ван-хана и упредили его.
      Бежал Ыраман из стойбища Ван-хана, а Ван-хан с Джамухой захватили семьдесят преданных ему воинов, и сварили в котлах, а многих рассеяли.
      Скрылся Ыраман у дальнего озера, и сызнова начал верных людей собирать. Ван-хан же так сказал Джамухе: "Если мы победим, то поглотим его, если он победит, то поглотит нас!" Но Джамуха к тому времни уже рассорился с Ван-ханом из-за власти, и разорвал союз.
      Так вышло, что поднялись среди прочих три хана: Ыраман, сын Кошоя, Джамуха, его побратим, и Ван-хан, который обоих их когда-то усыновил. Ныне стали они друг другу злейшими врагами, потому что каждый притязал на власть над всеми шулмусами.
      Ыраман окружил ночью стойбище Ван-хана и сравнял со степью. Только сам Ван-хан с телохранителями сумел вырваться, но вскоре попал в руки Таян-хана, вождя рода урпов. Голову Ван-хана Таян-хан оправил серебром, клал на белую кошму, и вопрошал, как оракула. Однажды голова рассмеялась и напророчила ему скорую гибель от сабель воинов Ырамана. Взбешённый Таян-хан приказал растоптать её.
      Джамуха же заключил против Ырамана союз с маалеями.
      Напали воины Ырамана на их войско. Большое было сражение. До глубокой ночи длился бой, ни одна из сторон не брала верх. Ночью начал Ыраман одерживать победу. Маалеи бежали, он же преследовал их. Перебил и пеплом развеял он маалеев, вплоть даже до детей и внуков их. Джамуха же отступил, и вскоре заключил союз с рукхами.
      Ыраман обрушился на рукхов, когда-то отравили его отца, и Джамуху. Всех рукхов воины Ырамана предали мечу, равняя к концу тележной оси - всех мужчин, кто выше был, всех убили. Разгромил и воинство Джамухи, сам же он ушёл.
      Вскоре нукеры Джамухи выдали его Ыраману, рассчитывая на благодарность. Но Ыраман сказал: "Можно ли оставить в живых тех людей, которые подняли руку на своего природного хана? И кому нужна дружба таких людей?", - и обезглавил их. Побратима же своего Джамуху предал почётной казни без пролития крови: приказал закатать в кошму и поломать хребет.
      Было тогда сыну Кошоя сорок восемь лет. Через год разгромил он Таян-хана, вождя урпов, а через два - собрался большой курилтай и объявил Ырамана, сына Кошоя, гурханом, вождём всех шулмусов.

      Вскоре пришёл к гурхану шаман Бездны. "На юге, - сказал Шаман, - за, песками, лежат обширные и богатые земли. Так мне открыла Бездна. Эти земли только и ждут того, чтобы ты забрал их под свою руку, о сын Кошоя, владыка Великой Шулмы! Бездна же даст тебе для того свою силу…"
      Недолго думал сын Кошоя. По приказу его каждые десять человек каждого из племён Шулмы выставили по одному воину. Их опять объединил гурхан в десятки, и если в бою один воин поворачивался спиной к врагу, то казнили лютой смертью весь десяток. Шаманы провели это войско через пустыню, и сын Кошоя обрушился на чужие земли, подобно грозе.
      А трое отправившихся с войском шаманов, как и обещали, помогали ему одерживать победы. Колдовство их звалось Чёрный ветер, и вело оно к тому, что лучшие воины врагов прямо на поле боя теряли волю и разум. Можно было подъезжать и резать их, как баранов. Жители земель, куда пришёл гурхан, также имели своих шаманов, или магов, как их здесь звали, но эти маги ничего не могли поделать с колдовством Чёрного ветра.
      Так сын Кошоя захватил области Мэйлань, Харзу и Дурбан, города Фумэн и Хаффу, уничтожив отборные отряды эмира. В Мэйлане он взял себе две наложницы - Ясмин да Амбер, о которой было известно, что родом она из самого Кабира - столицы новых земель. Недолго пришлось ей ждать, чтобы войско её нового мужа подошло под стены родного ей города. Целый день длился яростный штурм, но силы были слишком неравны, и на закате дня город пал.

      Немного о шулмусском праве

      Наместник - иначе, "заместитель" и проводник власти гурхана в определённой местности. Со своей области наместник "кормится", т. е. может по мере сил обогащаться, разграбляя её. Главное, чтобы он вовремя выплачивал налог в казну гурхана. Правда, сын Кошоя пристально следит за деятельностью наместников, и пресекает излишнюю жестокость. В любой момент наместник может быть снят гурханом.
      Хан - вассал гурхана и вместе с тем полноправный владыка своей земли (улуса). Также обязан платить налог в казну, и при необходимости выставлять гурхану воинов, но гурхан не может отобрать у него саму землю. Причём, улус - наследственное владение (после смерти хана переходит к его сыну). Для того, чтобы предать улус во владение другому, гурхану придётся вырезать всю династию. Для этого у него должны быть очень веские причины (измена). От величины улуса зависит знатность хана: они могут быть и крошечными, и очень обширными.
      Гурхан - "хан ханов".
      С самого начала похода сына Кошоя он не раздал ещё ни одного улуса. Обычная практика гурхана при завоевании той или иной области: разграбление знати, богатства которой распределяются между гурханом и его вельможами, назначение наместника и обложение новой провинции налогом. Причём гурхан предпочитает, так сказать, сохранять местную администрацию, если они выражают ему свою лояльность, что часто вызывает недовольство знатных шулмусов, желающих получить хотя бы титул наместника.
      В Мэйлане сын Кошоя сохранил жизнь всем из династии Анкор-Кунов, и старшего Анкор-Куна оставил своим наместником, назначив выплату огромных размеров дани. В Хаффе и Фумэне повторилось то же самое. Зато в Харзе правящая династия была вырезана подчистую, поскольку её члены отказались повиноваться гурхану. Там был посажен наместником один из сподвижников гурхана. В Дурбане отказался поклониться гурхану один только тогдашний правитель, зато брат его поспешил с изъявлением покорности - и воссел на престол.
      Не стоит идеализировать нравы шулмусских (монгольских) аристократов, переоценивать их верность клятвам, кровному родству и побратимству, а также верность дружинников-нукеров своему хану. Из "Истории" мы знаем о том, что Ван-хан дважды предавал Темуджина, своего сына и свата, а Джамуху выдали Чингизхану его собственные нукеры.

      Тем не менее, в шулмусском войске, разумеется, существуют определённые обычаи чести.
      Войско считается новой семьёй, куда приходит шулмус. Простые воины считаются братьями, гурхан же - отцом всех своих воинов. В случае обиды одного воина на другого первый может вызвать его на суд богов (поединок), но покроет себя позором, если ударит в спину. Вместе с тем воин не может вызвать на поединок полководца-нойона, а нойон - гурхана (представьте себе семью, где дети наравне с собой вовлекали бы в свои драки отца, и поймёте смысл запрета). Вышестоящий же военочальник (гурхан по отношению к нойону, нойон по отношению к простому воину) способен либо вызвать младшего в Круг (если полагает это делом чести), либо спустить на него других своих подчинённых (чревато потерей лица, если правота вышестоящего не очевидна).

      О шаманах Шулмы

      Есть в Шулме шаманы Ултая-целителя. Могут они исцелить человека травами, изгнать из него злого духа или предсказать, будет ли в этом году удачным кочевье. Есть они у любого племени…
      Есть шаманы Ур-Калахая Безликого. Обитают эти шаманы у священного водоёма Жёлтого Мо. Умеют они предсказывать судьбу, и всегда предсказывают верно.
      И есть живущие в урочище Кобыльей Пасти шаманы Бездны. К ним идут, чтобы погубить врага. Вот только о цене их помощи никогда не рассказывают те, которые ходили в урочище…
      Говорят, будто берут эти шаманы силу из человеческих жертвоприношений своей Бездне, и для того воруют людей из стойбищ. Правда то, или нет - неизвестно, да только любой шулмус от Чёрного шамана за три перегона держаться будет, если только нет в нём великой нужды…

      И напоследок - некоторые принятые на Востоке меры веса (Египет, Судан, Кабир :)) ), перенятые шулмусами у кабирцев:
      Дирхем - 3.18 гр.
      Кантар - 45 кг.